 |  |
 |
 | ||
| | ||
 Ворота открылись. Юноша вошёл в них и снова был на родине. Только никогда уже не бывало небо голубым, никогда не было серым. Никогда уже не приходило облако и не уходило. Небо было чёрное. Гладко-чёрное с прозрачными пурпурнокрасными по нём цветами, будто розами. И не было уже деревьев с дрожащей листвой и колючими хвоями. Все деревья были одинаковы и на их белых стволах были как бы гладкие блестящие золотые шары, подобные куполам. И земля была гладкий серый камень. Ни трещины, ни бугорка. И здания были все кубообразные литые из тонкого стекла. Так что в зданиях видны были люди и сквозь здания – дали. У каждого здания лежала чёрная пантера и её зелёные узкие глаза светились. Юноша шёл и искал свой дом. Он шёл от одного дома к другому дому и в каждом доме шёл ему навстречу человек и качал молча головою через тонкое стекло справа налево. Так шёл юноша от дома к дому, от дома к дому. Так пришёл он к высокому, очень высокому дому, который был очень узок и ослепительно бел. Этот дом был очень высок, очень узок и очень слепил глаза. В этот дом юноша вошёл, потому что это был его дом, потому что этот дом был высок и узок и бел.
Соколов Б.М. "Кандинский. Звуки. 1911. Издание салона Издебского". История и замысел неосуществлённого поэтического альбома // Литературное обозрение. 1996. №4. С. 20. |
Кандинский В.
*
| |